Начала присматриваться к пейрингу Мидо/Куро Я конечно люблю все пейринги, где есть Тецу-кун :3 Но их начала рассматривать, как один из немногих любимых. Они ведь такие милаашные. читать дальше
Начало новой недели. Пора собираться на пары, не хочу туда идти. Но музыка хоть немного помогает.) Удачи всем, кто так же через силу идет на учебу. Файтинг!
@музыка:
Kuroko Tetsuya & Midorima Shintaro – 03. DO THE BEST
Не люблю это делать, но, везде есть свои "но". Ребятушки, вступайте в группу vk.com/i_dream_to_see_yaoi Собственно, я сама являюсь одним из админов С: Хочется видеть много активных участников, ато что-то вяло и грустно. Присоединяйтесь к нам :3 У нас много чего интересного, если же что-то не нашли, то всегда можно написать мне
@музыка:
"Kuroko no basket" (Aomine) – netsu no kakera
А вообще, я не люблю грустить и наматывать сопли на кулак. Иногда можно конечно, но не часто. И снова картиночки по Куроко, только уже вперемешку с обычным яойчиком Много читать дальше
Для своего возраста, как обычно говорят, мне стоит вести себя посерьезней, и более женственно. Но вот незадача, у меня это не получается-раз, и я этого не хочу-два. Порой слушаешь, как на парах переговариваются одногруппницы, и о чем? О всякой ереси или секс, парни, косметика, сериалы. Для меня это скудно, да, у меня нет такого офигенного опыта общения с парнями, в интимном смысле, как у них. Однако я не особо то и страдаю по этому поводу. То, что без парня, тоже как-то не трогает, хотя порой накатывает такое, что хотелось бы, но отпускает так же быстро, как и накатывает. Собственно отсутствие парня, я списывала на свою внешность, хоть и друзья говорят: "Да нет, что ты, ты симпатичная" и бла бла бла, на то они и друзья. Но я себя до чертиков не люблю. Думаю отсюда все и вытекает. Я еще ребенок, большой извращенный ребенок. читать дальшеЯ неисправимый романтик, а им довольно сложно.
читать дальшеВсе очень плохо Мало того, что мама заставляет меня идти с ней за покупкой платья, так еще и фанфы нормальные закончились. Кругом только и вижу перйринги Ки/Ао, Кага/Ао, Мидо/Така, Муро/Химуро, ну и Ака/Куро. Прям бесит уже, ей богу. Неужели так сложно писать с Тецу? Неужели так мало, кто любит Тецу? И додзь, как назло нет, и те сайты, где я смотрела их, тоже пропали.
Куроко не помнит, сколько времени уже он находится в этом месте. Из памяти совершенно вылетело, кто привёл его в этот дом, кто из пятерых был первым. Может, грубый и страстный Аомине? Или флегматичный и сладкий Мурасакибара? Властный садист Акаши? Нежный и ласковый Кисэ? Или, всё-таки, отстранённый, сосредоточенный Мидорима? Куроко не помнит, и ему уже всё равно. Аомине целует его. Жадно, собственнически. Вгрызается в шею острыми клыками. Это происходило уже сотни раз, но Куроко каждый раз больно от этого, как впервые. По шее бежит тёплая струйка, и Тецуя закрывает глаза. Мягкие сладкие губы целуют его. Куроко требуется несколько секунд, чтобы сообразить, что это уже Мурасакибара. В одной руке он держит мороженое, во второй — подбородок Куроко. Слизывает широким языком белоснежный пломбир и тут же накрывает губами подрагивающий рот. Как будто он так причудливо пытается накормить Тецую. Спустя несколько часов — а может, секунд — приходит Акаши и выдёргивает его из рук Мурасакибары. И сразу же вцепляется в плечи, надавливает сверху, сильно, больно, так, чтобы Куроко обязательно стукнулся коленями о пол. Бледно-розовый член Акаши тычется в щёку Тецуе, и ему не остаётся ничего другого, кроме как взять его в рот. «Лучше укусы Аомине, чем это», — думает он, и тут же, как по заказу, сзади пристраивается Кисэ. Трётся о спину Куроко, разминает его плечи, осторожно наклоняет голову в сторону и медленно, бесконечно медленно проводит острыми клыками по тонкой белой коже. Совсем как Аомине. Только не так сильно. Куроко чувствует, как намокает футболка, как подрагивают колени Акаши под его ладонями, как стягивает его шорты Кисэ, тут же раздвигая ягодицы жёсткими, но осторожными пальцами, и нашёптывая какую-то ерунду, вроде того, что надо только потерпеть, и тогда всё будет хорошо. Акаши как раз кончает Тецу в горло, когда Кисэ трётся членом об узкую дырочку, размазывая смазку по ложбинке. Куроко зажмуривается, предчувствуя. Предвкушая. Секундная заминка, сильное тело отстраняется от его спины, как будто исчезает. Чтобы тут же появиться вновь, но теперь к нему прижимается уже Мидорима. Куроко понимает этого, потому что по его напряжённому члену скользят забинтованные пальцы. — О чём замечталась, принцесса? — издевательски шипит ему в правое ухо Аомине и трогает белую шею самыми кончиками клыков. — Нужно просто чуть-чуть потерпеть, — ласково нашёптывает в левое ухо Кисэ и проводит по свежим царапинам острыми ногтями. — Открой рот, Тецу-чин, — просит Мурасакибара. — Хорошая игрушка, — одобряет Акаши, и его беспощадная рука дёргает Куроко за волосы, заставляя вздрогнуть от неожиданности, и как будто надевает ртом на огромный, пахнущий ванилью член. Мидорима резко вставляет ему, мир смазывается от выступивших на глаза слёз. Куроко уже не может понять, кто его гладит, кто ласкает шею, чей язык оставляет на груди мокрые холодные следы, кто дёргает его за подбородок, чей член толкается в рот, чей зажат в руке, кто зовёт его по имени — зло, с ненавистью, ласково, тихо, сочувственно, на грани слышимости, в самое ухо. — Куроко. Куроко. Куроко. Куроко, — со всех сторон. Тэцуя вязнет в этом, ему кажется, что он тонет, погружённый в эти голоса, подхваченный этими руками, сжатый этими телами. Ещё немного, и он… Всё кончается, когда сильный толчок приводит его в чувство. — Куроко-ччи! Опять заснул, что ли? – обеспокоенно всматривается в лицо Кисэ. Нормальный Кисэ, привычный. Без клыков. — Тецу-чин слабый. Тебе надо больше есть, — замечает Мурасакибара, закидывая в рот пол-упаковки печенья разом. — Ему надо больше тренироваться, — возражает Акаши. В его глазах забота причудливо переплетается с раздражением. — Иди домой, Тэцу, и выспись как следует, — хлопает по плечу Аомине. Мидорима молча поправляет очки, но в его глазах тоже мелькает что-то, отдалённо похожее на беспокойство. Куроко трясёт головой, протирает лицо ладонями. В который раз уже ему снится нечто подобное. Почему? Ведь ребята так о нём заботятся. Почему же ему всё время кажется, что он задыхается в Тейко?
На улице жуткий мороз, меня сегодня, прям как маленькую девочку, мама оставила дома :3 Если и завтра будет так же холодно, не пойду на пары, добираться все же далеко, не особо хочется заработать себе обморожение Этот вечер был бы идеальным, за просмотром Куробаса, но увы. пока нет новых серий, а значит, время просматривать арты и додзи! Хотя жаль, что на пиксиве, самые вкусные додзяки выкладывают лишь образцом.
@музыка:
GRANRODEO (Kuroko no Basket 2) – Hengen Jizai no Magical Star ~TV size~ OP 2
Ох, боже мой! Я аплодирую стоя! Это просто феерично, еще и музыка прям так во время переключилась, когда я начала читать, вообщем, я просто нечеловечески счастлива и довольна.
Автор заранее извиняется за ошибки. Спойлеры в отношении зимних игр со школой Тоо, немного завышенной температуры зимой и нон-кон в наличии. 1440 слов.
- Это странно, Аомине-кун. Куроко обхватывает мяч ладонями, в который раз за вечер собирая с него уличную пыль, и вытягивает руки вверх, прицеливаясь. Глухой стук об кольцо, мгновение - и мяч отбивается от асфальта. Опять промазал. - Ни хрена ты не забьешь, пока башку свою не проветришь, - Аомине, спрятав руки в карманы легкой куртки, с неудовольствием наблюдает, как Куроко снова идет за мячом, снова обнимает его ладонями, снова пачкается и становится обратно перед кольцом. Аомине сам понимает, что это странно, но ему просто необходимо чем-то занять шум в собственной голове. Циклическая система «Тецу-мяч-кольцо-Тецу» приобретает успокаивающий тон, и он на мгновение рассредоточивается, когда карман прошивает волной вибрации со звонком от Момои. Но варварское, по его мнению, вмешательство прерывается с нажатием кнопки сброса, и он выдыхает. - Ты не думал, что подставляешь свою команду? – между тем интересуется Куроко и пробует забросить мяч. – Вы только вчера проиграли, а ты как будто на новую сторону метнулся. Как-то это все-таки странно, Аомине-кун. - Раздражаешь, Тецу, - с нажимом выговаривает Аомине, чувствуя в сказанных ему словах скрытую насмешку. Неужели над ним вздумали посмеяться? Уловив в голосе Дайки негатив, Куроко оборачивается, глядя по-обычному невозмутимо, что форвард Тоо начинает медленно закипать. Но виду не показывает. Только что кулаки сжимает, но руки-то в карманах. - Извини. И снова неумелый и какой-то совсем уж неуклюжий бросок. Аомине в который раз глубоко и резко выдыхает, глядя на это безобразие, и, отталкиваясь от турника, подходит ближе. - Руку сюда, - он резко хватает Тецу за локоть, поднимая его выше уровня носа. – И пальцами сильнее работай, когда бросок делаешь. Куроко слушается, настраивается и делает вид, что не замечает слишком цепкой хватки. - Мы же вас победили, почему ты это делаешь? Дайки сжимает чужой локоть сильнее, так что если бы не толстовка, синяки бы точно остались. - Мне больно. - Я же сказал – раздражаешь, - рычит Дайки, отталкивая Тецу от себя, и тот, от неожиданности теряет не только мяч, но и равновесие. Однако не падает, изловчившись и шире расставив ноги. Аомине и сам знает, что его действия идут вразрез логике, но какой-то незначительной частью понимает, что остановиться – значит проиграть. Если Тецу пойдет просить уроки по забиванию мячей в корзину у кого-то еще, то не будет возможности проследить за его успехами. Это, по своей сути, выгода для его команды. А какая с того выгода ему? Некоторое время Тецу молча пробует кинуть мяч так, как показал Дайки. Три из семи, за исключением факта, что все броски неизменно достигают кольца, касаясь его, ударяясь, но не улетая мимо. Собственно, у него и до этого была хорошая теоретическая подготовка, да и ребята из команды раздавали неплохие советы. - Твои вряд ли обрадуются, если увидят нас здесь. Что ты им скажешь? - Я скажу, что я пришел отомстить тебе за вчерашний матч и оторвать тебе голову, - вновь заводится Аомине и повышает голос: – Ты пришел мне на нервы капать или учиться забрасывать эти чертовы мячи?! Скрип пальцев по плотной резине, прицел, бросок - удар в самое кольцо. Мяч с легкостью проскальзывает в сетке рукава и с глухим хлопком падает прямо в руки Аомине. Куроко смотрит на него – без эмоций, как обычно. Только думает там что-то в своей кукольной головке, которой больше всего на свете сейчас хочется забить трехочковый. - Ты проиграл, Аомине-кун. И учишь своего противника кидать мячи, когда твои товарищи не могут нормально уснуть. Ты тоже спать не можешь? – спокойно спрашивает Куроко и, немного подождав, добавляет последнее, предписывая себе приговор: - Расстроен? Мяч, как комета, с хвостом ярости впечатывается Куроко в висок, а еще через мгновение Дайки с силой сжимает его подбородок, пылая гневом и злостью. - Расстроен? – с каким-то сомнительным удовольствием переспрашивает Дайки и смотрит в голубые глаза, в которых не видит ничего, кроме собственного отражения. – Расстроен?! - Аомине-кун, перестпнь… Пальцы невольно спускаются ниже, обхватывая мокрую шею, и Аомине переводит взгляд на приоткрытые губы. Под рукой, словно от испуга, - учащенный пульс. Но не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что страхом тут и не пахнет – лишь простая физическая нагрузка: кинул мячик, поймал мячик, кинул – поймал. - Да я тебя… голыми руками… Гнев, смешивающийся с желанием хорошенько встряхнуть и показать, как сильно можно быть расстроенным, затмил все. А Тецу покорно стоит и хлопает глазами, разве что едва не вжиматся в собственные плечи. И тут Дайки злорадно усмехается: малыш не напуган. Малышу неприятно прикосновение. Куроко охает, когда настойчивые губы сминают его собственные, и Аомине довольствуется этому беззащитному звуку, как глотку воды в жаркий день. Он сжимает пальцы сильнее, еще отчетливее чувствуя, как бьется под ними жизнь. Руки Куроко, пыльные и холодные, резко толкают Аомине в грудь, снова и снова, пока попытка не кажется провалом. Но свобода не возвращается, окольцованная крепкими и властными пальцами. Теперь Аомине ликует – в голубых глазах мелькает уже знакомый отпечаток паники. Почти также эти глаза смотрели на него вчера, когда все козырные карты оказались биты, и удача заплясала под чужую свирель. На какой-то миг Аомине кажется, что он вернулся на игральную площадку, на вчерашний бой, в котором теперь-то уж победа обязана была ему своими почестями. А вместо толпы кричащих болельщиков – улица с потоком зимних ветров и острым запахом бензина, голосов и всевозможных звуков, которые сливаются в единый шум, такой же, как и у Дайки в голове. Отказываясь разбираться в логичности-нелогичности, как, собственно, в соотношении добра и зла, правильности, благородстве, низости и далее по списку, Аомине вжимается в Тецую всем телом, упуская момент, когда колени стали упираться в колкий асфальт, а напряженное тело - виться под ним. Приходится забыть о понятии чистоты как таковом и почти волоком потянуть парня к кромке площадки, укрыться в забвении разросшихся кустов. Куроко – гибкий. И, как оказалось, коварный и ни капли не добрый, раз так открыто выказывал свое превосходство, над которым теперь можно без зазрения совести надругаться и показать свое собственное. И Аомине не отказывается. Куроко что-то шепчет, кажется, просит убрать руку, бормочет себе под нос, морщится, сглатывает слюну и отворачивает голову, но Аомине не дает шанса на отступление и перемещает руку с шеи обратно на подбородок. Куроко смотрит своими светлыми глазами, видит лицо своего бывшего напарника, и что-то заставляет его испугаться. Аомине не знает пощады, когда животное начало наперебой с желанием причинить боль разливаются по венам и бьют в самую голову. Руки Тецу уже не мешают – некоторое время малыш занят собственным дыханием, но вскоре белые пальцы смыкаются на загорелых запястьях, чтобы отстранить. Но силами мериться нет смысла, и это известно обоим. Аомине не стесняется признаться, что ему нравится эта ситуация. И то, как морщится Куроко при первом толчке – тоже нравится. Жажда расправы над обидчиком, готовая месть в исполнении – это заводит Аомине, и он хочет чувствовать только свою победу. Поэтому накрывает ладонью мокрое лицо Тецу, чтобы не видеть непонятных ему сейчас эмоций, и вздрагивает, когда влажное дыхание обжигает руку, смешиваясь с тихим всхлипом. Аомине не думает. Инстинктивно вжимает ладонь сильнее, зажимая нос большим и указательным пальцами, пока сопение не прекращает отнимать внимание. Куроко тут же вскидывается, яростнее, чем множество раз до этого, начинает усиленно мычать и ногтями впивается в кожу. До боли, до рези во всей руке, до противного желания отступить. Но Аомине против отступления – Аомине идет напролом и резкими толчками выбивает из напряженного тела все мысли. Вспомнить, когда хватка на его запястьях ослабла, Дайки не может. И, немного отдышавшись, вдруг испуганно отнимает ладонь от побелевшего лица и смотрит на то, как голова Куроко безвольно и медленно склоняется вбок. Его растрепанные волосы в пыли, одна рука откинута на асфальт, вторая – безвольно лежит на груди, а теплое тело без сознания и – в грязи, от которой отмыться не сможет не он, а сам Дайки. - Эй, Тецу, - он зовет его неуверенно и недостаточно громко, протягивает к нему руку и хлопает по щеке. – Тецу, слышишь? Тецу не реагирует, и испуг сменяется волной паники. Дайки спохватывается и, отведя его прохладную руку, резко склоняется к груди. - Тецу, ну же, давай… Он смотрит на его белое лицо, безмятежное и спокойное, как всегда, как обычно, как полчаса назад. Смотрит и с ужасом понимает, что натворил. А потом все происходит на автомате. Он зажимает Куроко нос, как несколькими минутами ранее, и плотно прижимается к его губам, только на этот раз в совсем противоположном желании, и страх, который испытывал Тецу, теперь испытывает Аомине. Ему даже кажется, что он сам начинает терять кислород, что его легкие с каждым новым выдохом становятся все меньше, сжимаясь до невероятных размеров, что пальцы леденеют не от холода, что он перестает слышать не только улицу, но и свой шум, и когда Тецу заходится кашлем, Аомине не сразу понимает, что кашляет не он сам. Куроко резко садится, стукается с Аомине лбом и, прежде чем он вскидывает руку, чтобы потереть место удара, оказывается прижат к чужому плечу. Аомине молча смотрит куда-то в сторону, не говорит ни слова, не двигается, не думает, не слышит. И только Куроко известно - Аомине просит прощения. Это странно, Аомине-кун.
Мена печалит, что на фикбуке так мало фанфов с Куроко Стоящих фанфов. Я бы и сама для себя писала, будь у меня такой хороший талант, ибо то, что я пытаюсь писать, мне жутко не нравится. Эх...
Внимание! Для кого-то могут быть спойлеры! читать дальшеА мне понравился этот козлодерчик :3 Хотя то, что он сделал с Теппеюшкой, совсем непростительно
Курокушка просто неподражаем И рисовка улучшилась, у меня просто слюни летели в разные стороны и были дикие визги
На этом моменте я чуть не разнесла комп, готова была уже прыгнуть в экран, ох, сколько же эмоций, я наверно точно сума сойду
Ахомине! Заставил плакать Тецу-куна
Вообщем единственная девушка из Куробаса, которая получит мою любовь, это Рико
@музыка:
Kensho Ono (Kuroko no Basket 2) – FANTASTIC TUNE ~TV size~ ED 2
Неееееет!!! i.imgur.com/lty4y0H.gif?1 Вот как я теперь буду ждать новые серии?! Это слишком невыносимо!!! i.imgur.com/iQ0yoVC.gif?1 Мангу пока решила не читать, хотя змей искуситель уже не просто нашептывает мне, а орет в ухо, но нет, я пока держусь, хочу смотреть аниме Момои сучка Курокушка с Сейрин все равно победят! читать дальшея это конечно итак знаю
Долго думала, стоит ли завести дневник, и решила завести И все из-за Куроко никогда бы не подумала, что могу стать фанаткой, потому что фанат, это уже дело крайнее. Но я ей стала, и опять таки все из-за Куроко Я просто ору со всех серий, а с нового сезона, так вообще готова сама пойти в психушку, ну или для начала в больничку, ато нервишки то шалят Вообщем, я в восторге, аж самой захотелось в баскетбол играть